 |
Цитата:
Лидер группы «Пилот» Илья Чёрт дал интервью «Трибуне», в котором не только поделился своими сокровенными мыслями, но и рассказал, чем он не шутит!
Илья Чёрт, лидер группы «Пилот», всегда открыт для своих поклонников, но, тем не менее, остаётся одной из самых загадочных фигур в русском роке. Увлекаясь религией и философией, в своих интервью он порой говорит странные вещи, которые одних возмущают, а других заставляют задуматься и заглянуть внутрь себя. А самым главным вопросом своей жизни Илья Чёрт считает вопрос: «Кто я такой?». В одной из своих песен он поёт: «И кто-то говорит мне, что я дьявол; кто-то говорит, что я пророк, но я не собираюсь спорить с вами: я просто играю рок!»
- Так кто же он? – скромно спросила я.
- А чёрт его знает…
«Богу нужна моя любовь, а не моё слепое поклонение»
- Илья, знаете ли вы о том, что многие поклонники группы «Пилот» всерьёз выбрали вас объектом для поклонения, считая вас мессией, пророком. Как вы к этому относитесь?
- Я считаю, что есть огромная разница между проявлением уважения и фанатичным поклонением. Первое я, как и всякий нормальный человек, считаю признаком воспитанности и чести. Второе не приемлю, ибо считаю это ослеплением разума, близорукостью, болезнью. По крайней мере, я не могу назвать себя ни пророком, ни мессией хотя бы потому, что не до конца понимаю значения этих слов, и чуть ли не у каждого найдётся своё определение « что есть это». Я, если уж говорить как можно точнее, как и вы, дух, который на недолгое время принял форму под названием «человек». Я - тоже самое, что и все вы.
- Ну а как всё-таки относитесь к тому, что их поклонение переходит чуть ли не в сектантство?
- Я понимаю слово «сектанство» как «мнение, отличное от мнения большинства». Возможно, я и ошибаюсь в толковании этого слова. Но при чём тут рок-музыка и артисты? Если наши поклонники в чём-то не хотят мычать « в ногу» с согласным большинством, и хотят иметь своё личное мнение – то я только рад за них! Я могу их отношение понять чисто по-человечески, потому что у меня в детстве тоже были музыканты, чьи изображения я вешал на стену и на чьём примере учился жить. Это, например, Эл Йоргенсен, вокалист группы «Ministry», и вокалист группы «Pantera» Фил Ансельмо. Я в своё время хотел быть похожим на них, поэтому старался слушать их музыку, подражал им внешне, старался их копировать во всём. Если ты хочешь быть похожим на кого-то, ты на этого человека и ровняешься.
- Вы говорили, что не верите в Бога, потому что знаете, что он есть. А как относитесь к церкви? Вот, например, Константин Кинчев, как известно, в пост не даёт концертов.
Я соблюдаю пост уже двенадцать лет подряд беспрерывно, поэтому православные посты меня никак не затрагивают. Я не ем ни мясо, ни рыбу. Большую часть жизни за это время я не курю и не употребляю алкоголь. Какой мне смысл придерживаться ещё каких-то постов?
- Но ведь пост – это ещё и духовное очищение.
Я считаю, что духовным очищением человек должен заниматься каждый день, а не в какое-то определённое время. Этим надо заниматься с утра и до вечера. Это же не зарядка утренняя под «пионерскую зорьку», правда? Я не очень понимаю этого, хотя хорошо отношусь к людям, которые состоят в любой религии, будь то христианство, ислам или буддизм, или ещё что-то. Если эти люди праведные, если они честные и сознательные, то они мне братья и сёстры. Меня не столько интересует религиозная принадлежность человека, сколько Свет у него внутри. И я с одинаковым почтением вхожу и в православную церковь, и в мусульманскую мечеть, и в буддистский дацан. Моя религия – это единение, и я думаю, что каждому сознательному и разумному человеку понятно, что Бог один на всех. Я за разумный подход к духовному и против фанатичности, которая до сих пор сеет по земле только раздоры, боль, войны и горе.
- В последнее время в ваших песнях всё чаще звучит диалог с Богом, причём, герой общается с ним наравных. Вы человека поднимаете до уровня Бога или же Бога опускаете до уровня человека?
- Наверное, и не то, и не другое. Я прекрасно понимаю разницу между собой и Богом, но также понимаю, что чем сознательнее и разумнее существо, если оно действительно проявляет любовь, тем меньше оно нуждается в каком-то поклонении в свой адрес. Даже в человеческой среде, если у меня есть хороший, преданный друг, то я не хочу, чтобы он мне поклонялся; я хочу просто с ним дружить, хочу быть к нему ближе, хочу ему доверять. Также и с Богом. Я стараюсь общаться с ним как с другом, проявляя уважение. Я понимаю, что Ему нужна моя любовь и моё доверие, а не слепое поклонение.
- А как вообще появилась идея таких вот разговоров? Быть может, виною всему одиночество, когда кажется, что никто, кроме Бога, не способен больше понять?
- Вряд ли. Я с самого детства понимал, что мир, в который я попал, наша повседневная реальность, чем-то не соответствует мне. У меня сохранилась память о том, кем я был до этого рождения. Это трудно описать словами. Это совсем другое. У людей для этого не придумано определения. И восприятие, которым я жил раньше, совершенно не подходило миру, куда я попал. С самого детства я начал искать причины, почему я попал именно сюда, пытался понять, кто я такой; учился общаться с тем, кого люди называют Богом. Хотя я не люблю это слово: оно заношено, обросло какими-то представлениями, утеряло свою таинственность и превратилось в ярлык.
«Когда я Илья Кнабенгоф, я не пытаюсь изменить мир»»
- Давайте подробнее поговорим о творчестве, вернее, о такой капризной штуке как вдохновение. В одном из своих интервью вы сказали, что песни пишутся где-то отдельно от вас, а вы в этот момент бегаете с кастрюлями по кухне. То есть получается, что песни пишет Илья Чёрт, а с кастрюлями бегает Илья Кнабенгоф?
- Ну, уж прям с кастрюлями…Честно говоря, очень трудно ответить на вопрос, как пишутся песни. Давайте представим, что человек – это бриллиант, и в нём множество граней, и каждая из этих граней – составляющая нашего сознания. Оно способно разделяться, множиться, работать автономно в нескольких областях одновременно. Человек может делать что-то одно, думать о втором, чувствовать третье и всё в один момент. Также происходит и со мной. Я чем-то занят, а в этот момент другая часть меня воспринимает окружающее, складывает это в слова без моего разумного участия. Мне остаётся только записывать всё это на бумажку и поправлять, чтобы было красивее.
- А вообще Илья Чёрт и Илья Кнабенгоф кто друг другу? Может быть, братья-близнецы, друзья или совершенно посторонние люди?
- Нет, мне кажется, что это одно и то же. Правда, Илья Чёрт – это всё-таки артист, это человек, который является автором и пытается донести творчество до окружающих, а когда я Илья Кнабенгоф, то я не пытаюсь изменить мир. Я понимаю, что всё идёт своим чередом и все мои дела абсолютно неважны. Что я такое? Что я могу сделать важного в вечности? Только безупречно завязывать шнурки… А насчёт артиста Ильи, так я сам взял себе кличку «Чёрт» когда-то очень давно и с определённой целью.
- С какой?
- В Евангелие есть замечательные слова: «Суди о человеке по делам его», поэтому я и взял эту кличку. Когда мне было лет тринадцать-четырнадцать, я наблюдал несправедливость, когда взрослые очень хорошо относятся к последним негодяям и откровенным подонкам, лишь потому, что на них белая чистая рубашка и положенный по форме пионерский галстук. А к праведным и честным людям часто относятся, напротив, очень плохо, потому, что те не пытаются соответствовать внешним стандартам и нормам. У нас был парень во дворе, которому, не знаю почему, дали кличку Чёрт, хотя он был настоящим праведным человеком, но из-за такого прозвища учителя и вообще взрослые к нему относились как к подонку. Из-за несчастного случая он рано погиб, и я не успел с ним подружиться, хотя очень хотел. Тогда я сказал, что всю жизнь буду нести на себе это прозвище, чтобы смести со своего пути тех глупцов, которые смотрят, прежде всего, на имя. Если человек относится ко мне заранее плохо только потому, что меня зовут «Чёрт», я перестаю с ним общаться, убирая, таким образом, с Пути своей жизни слепых сердцем глупцов.
«Аквариумным рыбкам трудно представить масштабы океана»
- О вашей повести «Тори». Мир, в котором два солнца, жёлтый снег, серебряные птицы, несущие знания – это идеальный мир?
- Это не идеальный, а совершенно реальный мир. Миров много, и этот – один из них. И вообще, ничто материальное не может быть идеальным для всех, ибо уровень разума у всех разный.
- А сами вы хотели бы оказаться на месте Тори и научиться убегать из одной реальности в другую?
- Когда-то я умел это делать, видимо, ибо написал об этом две книжки: «Тори» и «Проводник». Я уверен, что в мире не бывает случайностей и совпадений. Но для того, чтобы описать всё это, в человеческом языке недостаточно слов. Мало того, люди очень зашорены в своей жизни. Представьте себе рыбок, которые всю жизнь прожили в аквариуме, и тут к ним подсаживают рыбу из океана. И эта рыба начинает им рассказывать, что есть океан, который в миллионы раз больше аквариума, и там живут дельфины, скаты, акулы, мурены. А аквариумные рыбки слушают и думают: «Вот идиот. Какой океан? Есть аквариум, есть корм, который нам сыпят, и всё». Хочется поделиться, но рыбкам просто трудно представить масштабы океана, у них отсутствует об этом кармическая память.
- То есть, по-вашему, мы – это аквариумные рыбки, которым вы пытаетесь рассказать о скатах?
- На самом деле, очень (смеётся – П.А.) большое количество людей думают, что этот мир единственный, а самая большая ошибка человека в том, что он считает себя самым совершенным существом во вселенной, Венцом Творения. А вот мне кажется, что большей гордыни и придумать-то трудно.
«В мире нет таких правил, чтобы стихи были с рифмой»
- Вы пишите стихи, музыку, рисуете. А в какой из этих областей творчества, по вашему мнению, легче всего выразить себя? Что способно наиболее точно передать состояние души: слово, аккорд или цвет?
- Мне кажется, что каждый талантливый человек не может быть талантливым только в одной области. Он талантлив в целом и может писать стихи, писать картины или вырезать по дереву. Причём, этот талант заслужен. И в какой-то момент каждый решает для себя, в чём лучше ему выражать своё внутреннее чувство гармонии. Один говорит себе, что будет писать картины, потому что сможет в этом преуспеть лучше. А другой говорит, что ему проще выразить себя словом, поэтому он будет писать стихи. Получилось так, что мир привёл меня к тому, что я начал писать песни. Всё вокруг подсказывало мне, что заняться я должен именно этим, хотя сам я хотел писать картины.
- То есть вам легче выразить себя в музыке? Или всё-таки именно в песне, где одинаково важны и музыка, и стихи?
- Да, скорее песня. Вряд ли бы у меня получилось выразить всё это в одной музыке, хотя есть композиторы, которые это делают без слов. Есть музыка, которую ты слушаешь и плачешь или радуешься, познаешь душой вещи, которые выразить словами было бы невозможно. Но я так не умею. А слова несовершенны. Вот мы разговариваем с вами, я произношу слова «Вселенная» и «Бог», и ведь каждый поймёт их по-своему, хотя я вкладывал в эти понятия определённый, чёткий для себя, смысл. А кто-то, возможно, скажет, что я и вовсе идиот.
- Есть мнение, что талант даётся человеку в наказание и далеко не каждый способен его нести, именно поэтому судьбы талантливых людей так трагичны. Вы согласны с этим?
- Нет! Я считаю, что талант – это, безусловно, дар. Это свет внутри человека, но вынести его, действительно, способен не каждый, потому что не все понимают, что с этим светом делать.
- А почему же тогда талантливые люди зачастую так несчастны?
- Видимо, потому что этих людей сжигает изнутри сострадание. У них слишком широкая душа, чтобы равнодушно смотреть на мир. Они пытаются его изменить, сделать лучше, но окружающие люди никак не воспринимают эти попытки, либо вовсе препятствуют им. Талантливые люди оказываются лебедем среди уток, ибо их восприятие мира отличается от большинства окружающих. Достаточно перечитать сказку о гадком утёнке, чтобы понять всё это. Лебеди могут отдыхать душой, находясь только среди таких же точно лебедей. При этом нужно ясно понимать: лебедь не лучше утки, и не хуже. Каждый хорош на своём месте, каждый неповторим. Просто разное мировосприятие.
- Сейчас очень распространён термин «рок-поэзия». Как вы думаете, что это такое и считаете ли вы себя рок-поэтом?
- Честно говоря, не знаю. Понятие рок очень размыто. Но я могу отнести себя к рок-поэтам, потому что я пишу всё же песни, а не стихи, а стихи – это, чаще всего, неудавшиеся песни. Ну и всё-таки мы играем рок-музыку в большинстве случаев.
- А по какой причине песни не удаются?
- Песня сложна тем, что надо соблюдать мелодичность. Ритм текста должен быть связан с ритмом музыки. А в стихах этого нет. Некоторые мои стихи не имеют никакого размера. Мне очень нравится высказывание моего знакомого батюшки, отца Николая из Дзержинска. Он сказал: «В мире нет таких правил, чтобы стихи были с рифмой». Вот я эту строчку просто написал бы над входом в Дом Поэтов, если у них есть такое заведение; или повесил бы каждому поэту над кроватью.
«Я считаю первым рокером в нашей стране Владимира Высоцкого».
- А как вы считаете, существует ли русский рок или это понятие надумано?
- Русский рок, несомненно, существует, и это абсолютно отдельная музыка, ничем не похожая на мировой рок. Мировой рок основан на ритм-секции, на барабанах и на бас-гитаре, а в русском роке изначально в основе лежит авторская песня под гитару, поэтому я считаю первым рокером в нашей стране Владимира Высоцкого. «Чайф», «Сплин» - это тоже классические русские рокеры. Их песни можно взять и спеть у костра. Душа и осмысленность – вот, что самое главное.
- Именно поэтому вы так любите акустику?
- Для меня самое важное – это песня целиком, а не только музыка. Если текст агрессивный, то мы делаем жёсткую аранжировку, а если песня мелодичная, спокойная, ласковая, то мы делаем акустическую подложку под этот текст. Мы не связаны никаким стилем.
- В последнее время рок выходит из подполья, становясь частью массовой культуры. В частности, это доказала премия «Чартова дюжина», на которую пришла совершенно непонятная публика, даже не знающая, кто такой Егор Летов. Как вы считаете, не убьёт ли всё это внутренний протест, на котором и держится то, что называется русским роком?
- Во-первых, некоторые группы, выступавшие на этой «Дюжине», не имеют никакого отношения к слову «рок». А во-вторых, мне не кажется, что рок выходит из подполья. Дело в том, что люди, стоящие у власти, понимают, что игнорировать это явление невозможно, потому что оно в огромном масштабе влияет на общественное сознание. И что они сделали? Они решили подменить по возможности рок-артистов пластмассовыми суррогатами, которые тоже играют драйвовую музыку на тяжёлой гитаре, но при этом, по сути, являются всё тем же Юрой Шатуновым, то есть дешёвой, шерпотребной попсой, которую пытаются выдать за рок-музыку: мол, вы хотели рока – пожалуйста, получите, мы вам даже дворцы спорта для этого предоставим. А настоящие молодые рок-артисты, поющие осмысленные песни о важном, всё равно остаются в подполье, и их даже сейчас не будет крутить ни радио, ни телевидение. «Это слишком социально, а это слишком жёстко…». То есть, вроде, заявляют: «Давайте же летать! Где наши лётчики?!», а на деле уточняют: «Только чтоб невысоко и недалеко, над землёй стелиться, и за границы аэродрома – ни-ни!»
- То есть это и есть тот самый «Рок из подворотен»?
- Я стараюсь с помощью проекта «Рок из подворотен» заниматься поддержкой музыкантов, которые в своих песнях говорят осмысленные вещи, и занимаются именно творчеством. Я хочу жить среди разумных, мыслящих людей, поэтому и песни меня цепляют такие. Вот и всё.
«Хороший Мастер – это Мастер, который множит число Мастеров».
- К сожалению, большинство поклонников группы «Пилот» как раз не понимают того, что вы хотите до них донести.
- Неправда.
- Я, например, была знакома с молодым человеком, который даже на собственную свадьбу пришёл в пилотовских напульсниках, считая себя самым верным поклонником «Пилота», но при этом из ваших песен он выдёргивал только либо смешные, либо неприличные строчки. И он не одинок в этом. Как вы думаете, почему вы, да и вообще русский рок, привлекает именно такую публику?
- Я считаю, что среди наших поклонников таких людей всё же меньшинство. В связи с этим я вспоминаю слова своего отца, который говорил, что хороших и добрых людей абсолютное большинство, но плохие более заметны, вот поэтому они и бросаются в глаза. Они специально всячески выпендриваются, ибо им не достаёт Внимания и Любви. Они жаждут естественного для каждого, но пока не понимают, почему лишены этого. Есть люди, которые приходят к нам, чтобы найти что-то, чего им не хватает в жизни. Несколько лет они следят за нашим творчеством, задают себе множество вопросов, находят на них ответы, и уходят. Мы им как бы больше и не нужны. А многие остаются с нами, чувствуя в нас поддержку. У нас нет задачи – удерживать возле себя публику. Я считаю, что хороший Мастер – это не тот Мастер, который собирает вокруг себя всё больше учеников, удерживая их, а тот, который стремиться каждого ученика как можно быстрее вывести на уровень своего же мастерства и отпустить. Хороший Мастер – это Мастер, который множит число Мастеров.
«Птицы – мои родственники»
- А почему у вас нет песен о любви? Это чувство для вас настолько интимно?
- У нас почти все песни о любви, о любви к ближнему. Но если говорить о любви мужчины и женщины, то я очень много лет считал, что если ты хочешь показать человеку, что ты его любишь, то это надо выражать делами, а не словами, потому что слова – всего лишь слова в наш век. И если ты будешь постоянно говорить о своей любви, но при этом вся твоя «любовь» будет оставаться только на словах, то человек это почувствует сердцем, и ты будешь для него обыкновенным обманщиком, лгуном, поэтому я зачастую предпочитаю выражать любовь к своей жене не словами.
- Ваше творчество – это земная лирика, суровая правда, а небо, солнце, звёзды представляются в ваших песнях как то, к чему необходимо стремиться, но чего достигнуть очень трудно. Чтобы взлететь в небо, нужны крылья, а у вас они есть?
- Конечно, есть.
- А какие они? Быть может, широкие и размашистые как у орла или маленькие, но сильные как у колибри?
- Я никогда не видел их, но пользоваться ими умею. Я вообще летаю не так, как принято в этом мире.
- Всё вы делаете не так, как другие.
- Ну что поделать? Я не отсюда (смеётся). Женя Лёвин, гитарист группы «Алиса», сказал однажды в адрес нашей группы: «Вот сразу видно, что вы – настоящие народные артисты, что вы – нормальные люди. У вас, как и у нас, всегда всё как у нормальных людей: набекрень и через одно место!»
- То есть, вы у нас на гастролях?
- Все мы здесь «на гастролях». Я пришёл сюда ненадолго, как и вы. И у меня осталось много дел в других местах. Вселенная огромна, чудесна и полна тайн. К чему сидеть на одном месте?
- А вообще, какая вы птица, ну, помимо того, что вольная?
- А я вообще не птица.
- Но вы же летаете, да и вообще в вашем творчестве очень много птиц, и в «Тори» птицы, и в песнях птицы.
- Просто на этой планете птицы ближе всего к тому, что мне дорого. Вот представьте себе, что в другом мире есть вещь, которая объединяет в себе несколько частей, и каждая часть этой вещи в нашем мире представлена как отдельное существо, например, птица. И она похожа на то, что я ценю в другом мире, но это не значит, что я птица. Птицы, скажем так – мои родственники. Мы во многом похожи.
«Вокруг нас всегда есть чудо»
- А вам часто приходилось разочаровываться в людях?
- Раньше – довольно часто.
- А самому предавать приходилось?
- Предавать – нет, но врать – приходилось, конечно. Это происходило потому, что мне понадобилось очень много лет, чтобы понять одну простую вещь. Есть фраза, которая очень хорошо оправдывает лентяев и нытиков, таких, каким был и я в своё время. Эта фраза звучит так: «Друзей не выбирают». К сожалению, я долго следовал этой фразе, прежде чем понять, что она опасно ошибочна. Необходимость врать отпала у меня после того, как я окружил себя теми людьми, с которыми хотел общаться. То есть, я их выбрал, более того, мне приходилось заслужить их дружбу. Друзья – это самое важное в жизни. Именно окружение определяет то, каким ты будешь. «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу тебе, кем ты вскоре станешь сам!».
- Давайте поговорим о детстве. «Детство» - так называется ваш сольный альбом. А сами вы продолжаете в ваши тридцать пять ощущать себя ребёнком? Не потеряли ли вы той детской способности искренне чему-то удивляться?
- Нет, конечно. Вокруг нас всегда есть чудо. Моя дочка иногда говорит мне: «Папа, ты просто маленький оболтус!». Мы общаемся с ней на равных, хотя мне тридцать пять, а ей – четырнадцать. Я часто смотрю на людей, которые меня окружают, и меня ужасает то, что они согласились с тем, что они уже стареют, что ничего нового от жизни не ждут. Это происходит, наверное, оттого, что они слишком ассоциируют себя со своим телом, думают, что скафандр, который на них надет, и они сами – одно и тоже. Они, определённо, не понимают, кто они сами и где находятся, а потому теряют способность удивляться и интересоваться новым.
- А ваша дочка интерес к музыке проявляет?
- Она заняла первое место на конкурсе молодых композиторов по городу Санкт-Петербургу. Она у меня талантище. Играет на флейте. А слушает музыку совершенно разную. Впрочем, как и я в детстве.
- А вот если бы можно было заказать себе будущее, хотели бы вы это сделать или всё-таки вам интереснее жить, не зная, что будет завтра?
- Заказывать будущее нужно осторожно. Я всегда говорю людям о том, что надо быть осторожнее со своими желаниями, ибо они имеют свойство сбываться. Нужно понимать, что Вселенная даст тебе не то, что ты хочешь, а возможность это получить. Она наметит путь, пройти по которому ты должен будешь сам. Ты можешь сказать: «Я хочу обрести храбрость». Вселенная не поднесёт тебе на блюдечке храбрость, но она поставит тебя в такие условия, в которых ты эту храбрость найдёшь внутри себя, вырастишь и сделаешь явной, то есть проявишь. Она всегда даёт тебе кирпичики, из которых ты строишь то, к чему стремишься. Вселенная делает всё ВОЗМОЖНЫМ.
- Ну и последний вопрос. Чем Чёрт не шутит?
- Наверное, я не шучу страданиями. Когда люди страдают - для меня это не смешно. Ещё в детстве я остро реагировал на ситуации, когда, скажем, человека толкнули в лужу, и все вокруг над ним смеются. Я же не видел в этом ничего смешного. Скорее, я в таких ситуациях усматривал в смеющихся их скрытые наклонности к садизму и сразу увеличивал жизненную дистанцию между ними и собой. Я никогда не над кем не издевался в школе. Недостатки других не были для меня поводом для шуток. А если кто-то потешался над моими страданиями или над моей болью, то я просто считал этих людей психически увеченными и старался с ними больше никогда не общаться. Со временем я узнал мудрость: если ты смеёшься, глядя на чью-то боль, знай, что в этот самый момент ты взял её на себя, и обязательно испытаешь в жизни тоже самое! Таков закон равновесия всех миров, поэтому мне жаль всех тех, кто смеётся над страданиями другого. Искренне их жаль.
|
|
16.11.2007, 18:49
Пилот
Похожие темы
